Давайте копить деньги на здоровье
|
Генеральный директор Центра эндохирургии и литотрипсии профессор Александр Бронштейн известен далеко за пределами медицинского мира. Десять лет назад он сумел одним из первых в стране создать частную клинику, чтобы жить своим умом и преодолеть зависимость от чиновничьего произвола. Об уровне этого медицинского учреждения красноречиво говорит хотя бы тот факт, что на его базе работает курс новых медицинских технологий Московской медицинской академии им. И.М.Сеченова, которым руководит профессор Бронштейн. Разговор с ним начался с закона о частной медицине, который Государственная Дума не принимает вот уже который год.
- Сегодня невозможно всерьез обсуждать закон о частной медицине, потому что наша власть к его принятию не готова, - считает профессор А.Бронштейн. - Я несколько раз был на слушаниях в Государственной Думе по частной медицине. Сначала слушал речи депутатов, постепенно понимая абсолютную бесперспективность результата, а потом стал вглядываться в лица. И я понял, что с этими людьми никакого закона не будет. Потому что им это не нужно. Этих людей невозможно убедить в том, что ничего бесплатного в жизни нет. Кто-то за кого-то обязательно платит, и когда Шандыбин или его товарищи по Думе кричат, что вся медицина должна быть бесплатной, то это обман в чистом виде, который существует в нашей стране с 1917 года. Конечно, надо бы принять закон о частной медицине, ведь нам непросто работать вне правового поля. Но боюсь, что это произойдет нескоро, потому что нашим депутатам сначала надо определиться с медициной государственной. Есть частные клиники Бронштейна, Иванова, Петрова, которые создали закрытые акционерные общества, нам не помогает государство, мы сами платим за коммунальные услуги и аренду и сами выживаем. Это медицина частная, тут все ясно. Но если это муниципальная клиника, находящаяся на бюджетном финансировании, но тем не менее в ней берут деньги с больного, то какая медицина там – частная или государственная? Если у нас будет избран цивилизованный парламент, который будет в состоянии расставить точки над «i», то надо поставить вопрос иначе – принять не закон о частной медицине, а прежде всего о здравоохранении вообще, о том, как оно в условиях государства с рыночной экономикой может существовать. Когда будет закон о муниципальном здравоохранении, то сразу станет понятным место таких клиник, как наша. -Александр Семенович, много ли желающих попасть к вам на работу? -Вы удивитесь, но из городских клиник врачи к нам особо не рвутся. Их вполне устраивает зарплата в 4-5 тыс. рублей, потому что дополнительно к ней они имеют не меньше 1-1,5 тыс. долларов. Если пациента привезли в скоропомощную больницу и родственники не заплатили доктору, то далеко не всегда ему будет оказана адекватная помощь. Не стану огульно обвинять всех своих коллег и утверждать, что это явление повсеместное, но то, что оно имеет место – это факт. Львиную долю своих доходов врачи получают из карманов больных. И в этом тоже повинна наша система здравоохранения, поскольку она не предусматривает материальную защиту врача. -Какая зарплата в вашей клинике, если не секрет? -Рядовой врач получает около 500 долл. в месяц, на эти деньги в Москве можно жить. Зарплата ведущих хирургов доходит до 2- 2,5 тыс. долл., но и этого мало - они стоят дороже, поскольку оперируют каждый день, делая уникальные вещи. Так что у сотрудников центра есть стимул повышать свою квалификацию, овладевать новыми технологиями. Мы защитили человека от коллизий, которые происходят в нашей стране, когда заведующий кафедрой получает чуть больше, чем наша лифтерша. Помните эту- то ли быль, то ли легенду, но очень похожую на быль? Когда Семашко обратился к Сталину с просьбой увеличить зарплату врачам, то из уст вождя прозвучала легендарная фраза – хороших врачей народ прокормит, а плохим и этого хватит. Этот постулат жив и по сей день. Поэтому прежде всего надо изменить отношение власти к здравоохранению, если этот народ вообще кому-то нужен… Об этом никто никогда из власть предержащих открыто не скажет, но, иногда кажется, что если бы население России уменьшилось за счет пенсионеров и инвалидов до 70-80 млн человек, то было бы куда меньше социальных проблем. Мы активно, семимильными шагами приближаемся к тому, что нас становится всё меньше и меньше. Об этом красноречиво говорит продолжительность жизни россиян – мужчины 59 лет, женщины - 72. Мы превращаемся в страну вдов, нигде в мире нет такой разницы в продолжительности жизни мужчин и женщин. В Европе эти цифры составляют 78-82 года, в Японии 83-88. Возможно, россияне так мало живут главным образом за счет алкоголизма, травматизма, наркомании, но состояние системы здравоохранения играет здесь не последнюю роль. Поэтому надо в корне изменить политику власти, которая должна инвестировать в здравоохранение определенные деньги не по остаточному принципу, как это было всегда, а по потребности. Если власть не изменит свое отношение к медикам, к здоровью нации, то лет через 50 нас ждет катастрофа. Мне будет все равно, но у нас есть дети и внуки. Как будут жить они? В социальной сфере есть одна незыблемая составляющая – здоровье народа, мы его забыли и пока не вспомнили. Да, в последнее время становится немного лучше, увеличивается зарплата медиков, ряд субъектов Федерации ее индексирует, но это пока полумеры. Есть регионы, где больные диабетом не обеспечиваются нормальным инсулином, и в то же время существуют клиники, где стоит 8-9 ангиографических установок. К сожалению, мы имеем две разные страны, одна из них Москва, другая остальная Россия. Хорошо еще, что пока нет виз… -Боюсь, времен, когда у нашей власти всерьез дойдут руки до здравоохранения и других социальных проблем, придется ждать еще очень долго… -Между прочим, далеко не все зависит от государства. В свое время я поразился размеру пенсии в Израиле и США– 2-3 тыс долл. Но потом мои родственники и друзья объяснили, что государственная пенсия ненамного превышает нашу, а основную ее часть человек копит сам в течение всей жизни. Как только он заканчивает вуз, с первого рабочего дня начинает откладывать деньги на пенсию, при этом зная, что они не будут украдены, не деноминируются, не пропадут при дефолте. И хотя этой гарантии в нашей стране никто не дает, мой совет соотечественникам – откладывайте деньги прежде всего на свою пенсию, на свое здоровье. Конечно, нужно возродить доверие к банкам, к системе цивилизованного хранения денег. Почему мы копим на автомобили, квартиры, но забываем о самом важном – о своем здоровье? -Но далеко не все могут копить, многим приходится элементарно выживать… - Действительно, в нашей стане огромная пропасть между богатыми и бедными. Хотя наша клиника ориентирована в основном на средний класс, я порой имею дело с пациентами, обладающими таким богатством, какого не было у Саддама Хусейна. Один из них в разговоре со мной посетовал, что у него никак не получается потратить больше 5 млн долл. в год, как он ни старается. А возвращаясь с работы, я часто вижу, как интеллигентного вида люди, отнюдь не бомжи, роятся в помойке. Но в то же время я знаком с губернатором Чукотки Абрамовичем, который много тратит на социальную сферу, бесплатно вывозит чукотских детей в «Артек», строит больницы, оплачивает лечение жителей своего округа. Но все же даже самые бедные имеют средства на похороны. А я считаю, что надо копить не на смерть (уж как-нибудь похоронят, будьте уверены), а на жизнь. Представители всех слоев общества должны иметь возможность пользоваться тем, что есть в нашей клинике. -Вам долго приходилось менять менталитет ваших сотрудников? -Долго! Ведь если человек платит 150-200 долл. в день за палату, и отношение к нему должно быть соответствующим. Сегодня оттока кадров у нас практически нет, я уволил лишь 5 человек за 10 лет, всех за серьезные провинности. У нас хороший микроклимат, люди счастливы, что работают здесь, в своем доме, в своей семье. Никогда никому не мешаю работать, не стою в дверях, контролируя приход на работу. Вмешиваюсь только тогда, когда нужно кого-то наказать, поощрить, изменить направление медицинской деятельности. -Как вы относитесь к профессиональному страхованию врачей? Ведь пациент, который официально платит за свое лечение, имеет больше оснований обратиться в суд с требованием материальной компенсации в случае врачебной ошибки. -Я мечтаю о профессиональном страховании врачей, это очень важная вещь. Моя дочь работает в Америке врачом 13 лет, там в случае малейшей провинности врач тут же попадает под пресс суда, поскольку почти каждый больной имеет адвоката. Многие на этом наживаются. Кстати, что я по-настоящему не люблю, так это систему западного здравоохранения, главным образом американского. Там высочайший уровень технологий, потрясающие медицинские возможности, но с другой стороны – абсолютное отсутствие сострадания и помощи пациентам. Все до предела технологизировано, затестировано и зарегламентировано, но при этом можно пропустить очень серьезную болезнь. Все общение врача с пациентом идет через компьютер, никто не смотрит в глаза. Главный их порок – когда болит левая мочка, они смотрят правую пятку, потому что за лечение платит страховая компания, и цель врача – получить с нее как можно больше. А интересы пациента при этом серьезно страдают, остро стоят вопросы врачебной этики. Может быть я несколько утрирую, но в главном не ошибаюсь. Лучше врачей, чем в России, нет нигде – это я говорю искренне. У нас очень высокий образовательный ценз, особенно в ММА им. Сеченова. Если бы им дать западные возможности… -Александр Семенович, в свое время вы были одним из ведущих московских гастроэнтерологов. Удается ли вам сегодня совмещать административную и лечебную работу, чем так гордятся многие главные врачи? -К сожалению, у меня нет возможности заниматься врачебной деятельностью. Убежден, что те руководители, которые хотят, чтобы у них получилось хорошее медицинское учреждение, должны пожертвовать своей лечебной работой. Если они продолжают одновременно активно оперировать и администрировать, то что-то у них точно не будет получаться. Это абсолютно разные виды деятельности. Администрирование, менеджмент, переговоры, - на это надо иметь время и силы. Или такую команду заместителей, которая подменяет руководителя, когда он оперирует. Думаю, такая команда есть, например, у академика Лео Бокерия. Но это институт, за которым стоит государство, поэтому никаких сравнений с частной клиникой здесь быть не может. Я уже сегодня думаю, что делать через два года, когда выйдут из строя компьютерный томограф и ангиографическая установка. Где я достану деньги, как обновлю это оборудование? Конечно, мы решим эти вопросы, хотя это будет непросто. -А как вы смотрите на то, что западные клиники часто возглавляют люди без медицинского образования? -Эта практика не подходит для нашей страны. Если бы я не был доктором, Центр эндохирургии и литотрипсии никогда не появился бы. Моя заинтересованность в развитии тех или иных направлений медицины сыграла решающую роль. Эту клинику я строил под «болячки», типичные для людей в возрасте 50-60 лет, в том числе, свои собственные. В прошлом году мне в этой клинике удалили желчный пузырь, через три часа я вел конференцию. Если будут проблемы с сердцем, то я знаю, что в клинике работает целая система помощи таким пациентам. Программу «стоп-инсульт» я тоже создавал, имея в виду и себя. Всякое бывает. Сегодня ишемический инсульт очень помолодел, все чаще случаясь в 35-40 лет. Основная причина – неконтролируемая артериальная гипертония. А ведь всего-навсего нужно сделать элементарную вещь – если кружится голова, стреляет в виске, возникают кратковременные задержки речи, то вместо пачки сигарет или бутылки водки надо купить тонометр. Давление 160 на 100? Значит, пора обследоваться, посмотреть уровень липидов, состояние сонных артерий. Если они закупорены, необходима операция каротидной эндарэктомии, которая спасает человека от инсульта. Что касается эндоваскулярной кардиологии, то сейчас открытые операции на сердце постепенно уходят в прошлое, приоритет за стентированием. Предположим, что в результате коронарографии выявляется патология и закупорка 2-3 коронарных сосуда. Нужно ставить три стента, каждый из которых стоит 1,5 тыс долл. Пациент, который не может найти такие деньги, остается со своей бедой один на один. Но почему используются только импортные стенты? Почему их не выпускает наша медицинская промышленность? Я, мягко говоря, не сильно люблю коммунистов, но в советские времена работало министерство медицинской промышленности, и эта важнейшая отрасль индустрии неплохо функционировала. Стент должен стоить не 1,5 тыс. долл, а 1,5 тыс рублей. И это можно сделать, если, повторюсь, этот народ кому-то нужен… -А с чего надо начать? -Изменить отношение к здравоохранению надо прежде всего первому лицу. Доклад о здоровье нации должен делать Президент страны. Если бы у меня была возможность общаться с ним, то, думаю, я бы его смог убедить повернуться лицом к медицине. Представители высших эшелонов власти защищены всем, им в случае необходимости предоставят любое лекарство и любого консультанта, вывезут на лечение за границу, но ведь надо хотя бы иногда думать и о простых смертных. В России, по официальным данным, 44 млн человек живут за чертой бедности. Где им взять деньги на лекарства, почему мы все в чудовищных количествах закупаем за границей? Не открою большого секрета, если скажу, что некоторые чиновники берут комиссионные за каждый крупный контракт на поставку препаратов. Зачем им нужен недорогой российский инсулин, если можно нажиться на импортном? Кто-то должен следить, чтобы эти 44 млн человек получили бесплатную медицинскую помощь, которая пока остается лишь пустой декларацией. -Александр Семенович, но ведь далеко не все проблемы здравоохранения исчерпываются недостаточным финансированием. Реформы необходимы и в самой отрасли. О них говорят больше десяти лет, а воз и ныне там… -Пришлите комиссию в любое отделение стационара, и вы убедитесь в том, что 85% находящихся там больных не нуждаются в госпитализации. Зачем держать в больнице пациента с хроническим гастритом, панкреатитом, сиднромом раздраженного кишечника? Больной должен лежать на койке только тогда, когда он без нее обойтись не может. Наш центр работает именно по этому принципу: при холецистэктомии пациент находится на койке 1-2 суток, при стентировании - 4-5 дней. А кому нужны больницы, которые не оказывают никакой хирургической помощи? Главврач докладывает, что занято 99% коек, а часто для скоропомощного больного нет места – его занял больной с гастритом. Для многих пенсионеров больница стала вторым домом, где они два месяца в году могут полежать с сохранением пенсии, обеспечении питанием. Разве это нормально? От советских времен нам досталась громоздкая система с самым большим количеством коек и врачей, чем мы гордились. А что в результате? Самая низкая продолжительность жизни в Европе… Мне безумно горько, когда у пациента не оказывается денег на лечение в моей клинике. Это моя боль, ведь я человек из того, советского прошлого, хотя и работаю в частной медицине уже более 10 лет. Например, приходит больной с тремя инфарктами в анамнезе, которому показана только лапароскопическая холецистэктомия, полостной операции сердце может не выдержать. Да, я разрешаю ему госпитализацию на льготных условиях, хотя прав на это у него нет. Но эти вопросы должны быть отработаны на законодательном уровне, человек должен быть защищен, если с ним случится беда. К сожалению, на это денег в стране нет, а вот сотни миллионов долларов на строительство поражающих роскошью апартаментов в Кремле и празднование 300-летия Петербурга находятся. Пора положить конец этому пиру во время чумы и обратить наконец внимание на социальную сферу. Пока не поздно… Беседу вел Федор СМИРНОВ Заметка к подписной кампании (пойдет отдельно) По канонам классической журналистики, три главные функции газеты - это информация, анализ, прогноз. Помощь людям, попавшим в непростую ситуацию, к этому не относится, но часто бывает невозможно равнодушно пройти мимо несправедливости, даже если ее совершают очень влиятельные люди, с которыми лучше не ссориться. ...10 лет назад после приказа тогдашнего начальника Главного медицинского управления Москвы прекратил свою существование Центр эндохирургии и литотрипсии на базе городской клинической больницы N7. "Медицинская газета", разобравшись в ситуации, тогда дала резко отрицательную оценку этому приказу. Не в последнюю очередь благодаря поддержке газеты Центр эндохирургии и литотрипсии сумел тогда выстоять, переехал в новое здание и стал за это десятилетие одной из самых известных московских клиник. -Это был как раз тот случай, когда газета действительно помогла, вспоминает генеральный директор Центра эндохирургии и литотрипсии заслуженный врач России профессор Александр Бронштейн. - Статья, опубликованная в "МГ", обсуждалось на коллегиях Минздрава и внесла очень большую лепту в то, что наше учреждение состоялось. Я считаю себя в какой-то степени должником вашей газеты. Вы должны знать, что любая просьба газеты о лечении ее сотрудников в нашем центре будет удовлетворена. Мало кто умеет делать добро в трудный момент жизни, тем более выступив против высокопоставленного чиновника, который мог надавить на все гашетки. Тогда, в 1993 году, газета нашла в себе для этого мужество внесла свой вклад в победу над произволом чиновников. Центр эндохирургии и литотрипсии - давний друг "Медицинской газеты", и мы регулярно подписываем наших врачей на ваше уважаемое издание. Информация о подписке ВНИМАНИЮ РУКОВОДИТЕЛЕЙ УЧРЕЖДЕНИЙ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ! До 10 июня 2003 г. редакция принимает заявки на подписку от организаций по гарантийным письмам по факсам: (095) 208-84-89 и 208-86-95.
Скидки при подписке свыше 50 экз. - до 15% от каталожной цены. Почтовая доставка по Москве - 163 руб. 23 коп. при полугодовой подписке. Данные цены включают НДС по ставке 10%. |